-Ух, ну и темы ты выбрала, - присвистывает знакомая, - непростые. А сейчас про что пишешь?
-Про смерть…
Я очень жалею, что не могу сюда вставить фото ее лица в тот момент. Хотелось тут же броситься объяснять, что писать книжку о смерти – не то же самое, что работать патологоанатомом.
-Понимаешь, есть темы, на которые мало пишут или совсем не пишут.
-И тебе прям туда и надо, да?
-Туда читателям надо. А то как в анекдоте: жопа есть, а слова нет. Смерти случаются в каждой семье, а поговорить об этом мы не умеем.
-Ну может, ты и права, - задумывается собеседница, - Прям совсем нет книжек про это?
-Если честно, то есть. Просто немного.
Вот, например, «Мой дедушка был вишней». Автор Анджела Нанетти. Издательский дом Самокат
Очень классная, летняя какая-то, хоть и не про лето. В ней много воздуха, много детства, много жизни. И смерть – как часть жизни, а не как бетонная плита, в которую врезаешься на полном ходу. В ней кризис семьи и извечный конфликт отцов и детей, в ней принятие старости и принятие душевной болезни. В ней такое количество сложных тем и такая простота изложения, что сочетать это возможно только очень гениальному автору.
Ее можно читать в период горевания, чтобы стало легче. Ее можно читать просто так, без привязки к собственным событиям, чтобы знать, что так бывает и что наше отношение к любой проблеме может быть разным.
Писать книжку о смерти – не то же самое, что работать патологоанатомом.
Читать книжку о смерти – не то же самое, что наблюдать за такой работой.
На свете существуют смерти, разводы, старение и деменции. И для всего этого у нас обязательно должны находиться слова.
Пять восхищенных Лёлиных читалок из пяти возможных
А вы разговариваете с детьми на сложные темы? Или это не для детского обсуждения?
#лёлины_читалки
#что_у_лёли_в_голове